— Куда ты прешь, *Фрелл тебя дери!
— Снова ты, мелкий паршивец? Ты же должен помогать с уборкой урожая, а не носиться по теплицам сломя голову! Командор Юй тебе уши оторвет и правильно сделает.
— Ай! Я не специально! — Ин не о становился, по опыту зная, что тогда его ушам точно несдобровать, еще и рассыпанные помидоры заставят собирать. Он ведь и правда не специально. Немного не рассчитал траекторию. Надо было прыгать через два контейнера, а он подумал, что получится через три. Совсем немного не рассчитал.
Работать в теплице, несмотря на любовь к растениям и отличные отметки по геоботанике, Ин не любил. И сильно раздражался каждый раз, когда ему напоминали о том, что его будущее предопределено с самого рождения, и заниматься ему теперь семейным делом до самой смерти.
Колония на Дорсу считалась сравнительно молодой, всего каких-то двести с хвостиком лет. Тысяч тридцать поселенцев, все прекрасно помещались в одном городе. Ничего особо примечательного, на других планетах было уже по несколько городов, а на Дорсу... на Дорсу жизнь вне города требовала таких навыков выживания, обучиться которым невозможно было, даже попав во враждебную среду планеты.
Экспансию человеческой расы в космосе сложно было назвать ассимиляцией. Люди никогда не умели по настоящему приспосабливаться, менять устоявшиеся привычки и принципы. Несмотря на пропаганду и яркую рекламу, призывающую землян стать колонистами и отправиться покорять новые миры, не было в этом ничего героического или романтического. Колонизация, а на самом деле самая настоящая инвазия, происходила болезненно, как для агрессоров, вооруженных последними достижениями технологий, так и для удаленных миров, в которые они вторгались со своими вездеходами, флаерами, буровыми установками, атомными реакторами и прочими атрибутами "гуманной колонизации".
На Дорсу не было особо опасных диких животных, как на Рейне 7, не было топких болот, раскаленных пустынь и зыбучих песков, как на Фурии или агрессивной флоры, способной за секунду превратить человека в кровавое месиво, как на Ириде. Дорсу защищалась от вторженцев по-своему, и ее защитный механизм как будто специально разработали против биологических форм жизни. Метеорологические условия на планете были не просто ужасными, они пугали до чертиков даже самых опытных и сильных духом жителей колонии. Хаотичные изменения климата на Дорсу окрестили климатическими аномалиями, и колонистов с детства приучали, как нужно вести себя в различных экстремальных условиях.
Раскаленную жару сменяли высокоградусные морозы, вслед за ливнем могла начаться самая настоящая метель, превращающая дождевые капли в тонкие опасные ледяные иглы. Торнадо, пылевые бури, шквальные ветры и сильные грозы. Город на две трети базировался под землей, и в случае крайней опасности колонисты ныряли в бункеры, как кролики, а над городом включали мощный силовой купол.
Взрослыми здесь становились уже в шестнадцать, дальше молодых специалистов распределяли по направлениям, к которым их готовили с детства, и о беззаботной жизни можно было забыть. Самой колонией управляли несколько семей, которые и представляли собой Городской совет, и каждая из них отвечала за какую-то определенную сферу жизни.
Семья Цзян, воспитанником которой как раз и был Вэй Ин, занималась всеми вопросами сельского хозяйства и хозобеспечения, и ему с самого детства прочили работу в теплицах. Гидропонику Ин готов был воспринимать только в одном смысле — гастрономическом, и в теплицах от него было больше вреда, чем пользы. Зато кое-кто из работников уже давно приметил инженерные таланты воспитанника Цзян. Не все изобретения Ина работали, как надо, но те, что работали, существенно облегчали жизнь. Но несмотря на выдающиеся данные, семья Лань, отвечающая за науку и технологическое оснащение колонии, отказалась рассматривать вопрос о его переводе. Приемный отец Вэй Ина вздохнул с облегчением и посчитал дело закрытым.
Ина это ни капли не огорчило, он и сам не хотел присоединяться к ученым. Как и не хотел работать в теплице. Он мечтал только об одном — как выбраться за периметр, чтобы исследовать планету. Он не хотел прятаться в бункерах, не хотел отгораживаться от огромного мира силовым полем. Он хотел понять, что ждет его там, за чертой. И что можно сделать, чтобы их красивая и сильная планета приняла, наконец, новых жильцов. К счастью, в своих эскападах он был не одинок.
— Ааааа! — завопил Ин, раскорячиваясь в кабине флаера на манер таракана, которого пытаются вытряхнуть из угла картонной коробки, в которой он уютно устроился, — то есть, упираясь и хватаясь за все, что подвернется. Флаер тряхнуло, швырнуло в сторону, желудок Ина сделал внутри радостный кульбит, и тот, мигом позеленев, порадовался, что не успел позавтракать. — Аааааа, уф, Ванцзиперестаньчтотыделаешь! — на одной ноте заорал он, мысленно прощаясь с семьей и той хорошенькой агрономшей из пятого сельскохозяйственного сектора. — Убить нас хочешь?
Флаер еще пару раз дернулся и выровнялся, наконец. Ин икнул и с возмущением уставился на своего сообщника-пилота, второго брата семьи Лань, Лань Ванцзи. Летательный аппарат, на котором парни удрали в импровизированную экспедицию, также принадлежал семье Лань. Элегантный серебристый флаер с изображением бело-голубых облаков, эмблемы семьи Лань. Таких в городе было всего три. И попадет же Лань Ванцзи за то, что взял его без спросу.
— Уууу, Фрелл тебя дери, я чуть не умер, — Вэй Ин широко улыбнулся и похлопал пилота, управляющего флаером с таким невозмутимым видом, будто сидит за штурвалом тренажера, по колену. — Эти твои мертвые петли кого угодно заставят показать, что он съел на завтрак. **НИН, карту местности. — Небольшой круглый метеозонд, неизменно парящий у его левого плеча, тут же развернул перед хозяином голограмму с отмеченными на ней светящимися точками — запланированными целями. Один кружок светился ярче остальных и находился дальше от города. — Сегодня летим сюда, — Ин ткнул в кружок пальцем, — скинь Ванцзи координаты. Это немного дальше, чем прошлый раз, но к концу дня должны успеть вернуться. Покажи метеосводку.
НИН тихонько зажужжал и выплюнул еще одно виртуальное окно. Вэй Ин нахмурился.
— Ванцзи, НИН считает, что через пару часов нас может накрыть пыльной бурей. Ага, еще и со шквальным ветром. И... эй, это ты напишешь на моей могиле. Три климатических аномалии одновременно — это перебор, такого уже несколько лет не было. Сделай перерасчет.
Метеозонд послушно убрал окно и принялся за проверку данных.
* Фрелл — грубое дорсийское ругательство, что-то вроде "черт, дьявол", этимология неизвестна.
** НИН (нейро-интерактивный наблюдатель) — метеозонд, оснащенный искусственным интеллектом, персональное изобретение Вэй Ина, одно из немногих, которое работает так, как надо и даже так как Ин и не надеялся.
_________________________________________________________________________________
— Ты снова не пристегнут — только и заметил Ванцзи, даже не взглянув на собеседника, он проверял состояние панели, на которой всеми цветами радуги светились индикаторы. Они всем своим существом явно поддерживали соседа, потому что следовать хоть и четкой команде, но все же вопреки загруженным ограничениям, то было слишком для этой системы. Она может и возмутилась бы в голос или блокировкой, но Ванцзи заведомо переключил управление на себя. Именно на себя, а не на пилота. Система распознавала сидящего за штурвалом и уже после делала вывод подчиняться или нет. Такой прием был крайне удобен, когда в кабине находился Вей Ин. Пристегиваться, как сейчас, он забывал регулярно и периодически оказывался отдельными частями тела на панели управления. Но повинуясь заданной команде, она его игнорировала, чуть больше, чем полностью. Периодически даже не замечала при расчетах, принимая за мелкогабаритный живой груз.
Спокойствие Ванцзи вовсе не было показательным, он действительно знал, что делал, не говоря уже о том, что был в тройке лучших пилотов, не смотря на свой достаточно юный возраст. Флаером он управлял часто, вылеты были обязательными для обучающихся. Планета была слишком непредсказуемой и всегда лучше заранее предположить, что она сегодня приготовила. Долгосрочные экспедиции не готовились, печальная практика показала, что это не целесообразно относительно человеческого ресурса. Максимум, после, могли найти опустевший исследовательский аппарат, но и это было крайней удачей. Потому время вылетов удерживалось максимум на сутки. Однако, это спровоцировало определенный толчок в развитии технологий, в частности преодоления большего расстояния за минимально короткий срок. Так и этот флаер, помимо маневренности развивал скорость, приближенную к космическим истребителям.
Ванцзи всегда нравились истребители. С детства он любил наблюдать за эскадрами в небе, во время небольших межпланетных слетов, на которые они летали вместе с отцом и братом.
Система наконец определила свое состояние, как стабильное и принялась рассчитывать курс с учетом корректировок, параллельно перехватывая информацию с маленького бойкого метозонда, болтающегося в кабине. Ванцзи лишь мельком взглянул на карту, ему не требовалось длительного изучения, он и так знал как она выглядит, лишь предполагаемая точка их посадки являлась новой, несколько дальше, чем они побывали в прошлый раз. Он отпустил управление и чуть повернув голову в сторону собеседника, уже наблюдал за ним.
___________________________________________________________________________________
— А, подумаешь. Не начинай, — отмахнулся от замечания Ин, потирая ушибленное колено и свезенный локоть.
Ванцзи управлял флаером, как самый настоящий ас, и Ин иногда украдкой любовался точеный профилем пилота, сосредоточенно поджатыми губами и серьезной складочкой между бровей. Приходилось быть очень осторожным и ничем себя не выдать, потому что глаза у Ванцзи, казалось, были на затылке — он всегда все замечал и не любил ярких выражений чувств. Дружбой с ним Ин по-настоящему дорожил, хотя бы потому, что добивался ее долго, упорно и бессовестно. У Ванцзи не было близких друзей, сверстники считали его холодным, замкнутым и слишком правильным. Ин никогда не слушал других. Он тоже поначалу посмеивался над Ванцзи и дразнил его, но как-то раз они случайно разговорились, и он узнал о мечте младшего Ланя. Пилотировать космический корабль — это свобода, и открывать новые земли — тоже. Это тебе не помидоры перебирать в сельскохозяйственном секторе. Свобода. Ину было все равно, что они желали разных вещей, что Ванцзи мечтает стать пилотом, а он сам — исследователем и первооткрывателем, в его голове эти две профессии прекрасно сочетались. Должен же кто-то перевозить исследовательскую группу с места на место.
НИН запищал-замигал индикаторами, показывая, что закончил повторную обработку данных метеозонда. Ин сунул нос в виртуальные выкладки, озадаченно потер пальцем кончик носа и, не сворачивая виртокон, перегнулся через подлокотник кресла, в которое забрался с ногами, чтобы поделиться своими опасениями с Ванцзи, но флаер в этот самый момент попал в воздушную яму, резко дернулся, и хоть умница-пилот его моментально выровнял, Ин все равно с громким "Ой!"впечатался лбом ему в челюсть.
— Ууу, больно как! — Прижав ко лбу ладонь, он поднял взгляд на Ванцзи и обнаружил, что они сидят почти нос к носу. Ин пару раз моргнул, нервно сглотнул ком в горле и расплылся в широкой открытой улыбке от уха до уха. И тут же забыл о чем, собирался рассказать. — Эээ, Ванцзи, ты очень красивый, — откровенно и честно, без намека на издевку. — Вблизи еще красивей. А что я хотел ...? А, да! Не знаю, что с НИНом, но он пересчитал, и аномалий не три, а четыре. Это как-то неправдоподобно. Мы, конечно, о таком слышали, но ведь даже три редко кто видел. А про четыре я только читал. Если это не сбой софта и НИН выдал реальную информацию, нам звездец. Мы же не сможет лететь в пыльную бурю. А если торнадо?
Он так же резко отстранился, как и придвинулся, и снова углубился в изучение отчета метеозонда, на ходу внося коррективы.
— Попробуем добраться до места. Сколько сможешь выжать из своего Облачка? — Вэй Ин давно прозвал так флаер Ванцзи, не особо интересуясь, нравится такое имя хозяину летательного аппарата или нет.
